"Вопросы истории", 8/2008

Исачкин С.П.

Отношение ссыльных большевиков в Сибири к первой мировой войне

Исачкин Сергей Павлович – доктор исторических наук. Омский государственный университет путей сооб­щения.

Первая мировая война резко активизировала политическую жизнь в России. В конце августа 1914 г. В.И. Ленин написал «Тезисы о войне», вскоре пере­работанные в манифест Центрального комитета большевистской партии «Вой­на и российская социал-демократия». В данном документе были выдвинуты широко известные лозунги: «Превращение империалистической войны в граж­данскую», «Поражение царского правительства в мировой войне», «Создание III Интернационала, свободного от классовых компромиссов». Конечно, с позиций общечеловеческих ценностей, все они выглядели полным безуми­ем. Однако, исходя из постулатов ленинизма получалось, что от скорейшей их реализации зависела судьба России, всего человечества.

 

В этом отношении, по мнению советских историков, трудящимся Сибири явно не повезло, так как указанные документы попали сюда с большим опозданием и местным социал-демократам пришлось самостоятельно ори­ентироваться в сложнейшей политической обстановке. Это прежде всего от­носилось к ссыльным большевикам и они, по утверждению историков, дос­тойно проявили себя в такой ситуации. В кандидатской диссертации А.Н. Евсеевой подчеркивалось, будто большевики, не имея связей с ЦК РСДРП, с Лениным, смогли верно подойти к оценке причин и характера империалис­тической войны, дать ей марксистскую оценку, «возглавив пораженческое направление среди сибирских политических ссыльных»¹. Между тем есть основание сомневаться в такой трактовке вопроса. Ей, в частности, противо­речат воспоминания непосредственного участника данных событий О.А. Пят­ницкого. Он в «Записках большевика», изданных в 1933 г., так описывал свое поведение в Красноярской пересыльной тюрьме после получения известия о начале войны: «Несколько дней я метался из стороны в сторону, охваченный волнением: что же происходит на свете, что стало с Венским всемирным кон­грессом, что же предприняли социалисты всех стран против войны?» ².

 

В рассматриваемой ситуации, судя по воспоминаниям Е.М. Ярославского, гораздо увереннее вели себя большевики, сосланные в Якутск. Он в 1927 г. писал: «...линия нашей небольшой группы антиоборонцев-поражен­цев была совершенно правильной, мы чутьем, не получая никаких директив от партии, сумели эту линию наметить» ³. Мысль об особой интуиции проле­тарских революционеров можно было бы считать всего лишь публицистическим приемом, если бы она не повторялась в других работах Ярославского ⁴. Более того, с легкой руки мемуаристов 1920–30-х гг. подобным мифическим чувством, способностью воспринимать идеи Ленина на расстоянии наделя­лись М.В. Фрунзе, И.В. Сталин, Н.Н. Яковлев ⁵. При этом относить данные качества к последнему из них было неверно еще и потому, что он, вернув­шись в Нарымскую ссылку в феврале 1915 г., уже прекрасно знал содержание ленинских тезисов и важнейших документов партии по вопросам войны, мира и революции ⁶. Несмотря на то, что особое «чутье» большевистских лидеров имело в мемуарной литературе классово-пролетарскую природу, ука­занные рассуждения явно противоречили материалистическому пониманию действительности. Поэтому историки использовали их в своих трудах с не­которой осторожностью. Так, П.У. Петров и Г.Г. Макаров среди качеств, способствовавших выбору пораженческой тактики ссыльными большеви­ками Якутии, выделяли не только отмеченные Ярославским «высокую идей­ность» и «революционную закалку», но и глубокие знания марксистской теории ⁷. Правда, в работах упомянутых историков это документально не подтверждалось. Меж тем к мемуарным публикациям Ярославского не сле­дует относиться упрощенно. При внимательном изучении их нетрудно дога­даться, что антиоборонческие взгляды ссыльных большевиков основывались не только и не столько на классовом «чутье». Автор в воспоминаниях упоми­нал также о подготовленных и прочитанных им рефератах по проблемам войны, мира и революции ⁸. Разумеется данные труды не могли основывать­ся исключительно на пролетарской интуиции. Это прямо подтверждают ар­хивные материалы. В частности, реферат Ярославского «Силы и значение современного милитаризма» был написан в Якутской ссылке с использова­нием резолюций конгрессов II Интернационала ⁹. В этих документах еще до 1914 г. на основе марксистского наследия была разработана тактика социа­листов всех стран против своих правительств на случай возникновения ми­ровой империалистической войны. Естественно, знание соответствующих резолюций пригодилось в ссылке не только Ярославскому. Это подтвержда­ют, например, мемуары В.Н. Залежского, в которых, описывая процесс рабо­ты над аналогичным рефератом, автор констатировал: «...я вспомнил, какую позицию Маркс рекомендовал занять рабочим во время австро-прусской войны 1866 года. Он говорил тогда, что рабочие обоих воюющих государств должны вначале предоставить правительствам возможность взаимно ослабить друг друга с тем, чтобы потом вмешаться для борьбы со своими правительствами. Этот метод, как мне казалось тогда, и должны были применить рабочие Рос­сии». Далее, используя брошюру «Международные социалистические конг­рессы» Залежский пришел к выводу о том, «что эта война должна служить толчком, открывающим собою новую эпоху в истории человечества – эру социалистической революции» ¹⁰.

 

Таким образом, ни ссыльным большевикам за Уралом, ни даже самому Ленину за границей ничего нового изобретать не пришлось. Тактика «война – войне» к 1914 г. была хорошо известна в руководящих кругах мирового соци­алистического движения, в том числе России. Однако на это историки ука­зывали не часто. При изучении основной массы советской литературы созда­валось впечатление, будто автором соответствующей программы был лично Ленин и некоторые его соратники, гениально угадавшие мысли своего вож­дя, находясь в ссылке. Между тем рассматриваемая тактика вовсе не являлась секретом в политической жизни. И неудивительно, что о ней было прекрас­но известно в недрах царской охранки. Более того, буквально поражает вооб­ражение глубокое знание ее агентами всех тонкостей теоретической деятель­ности Интернационала. Так, в одном из секретных документов анонимный автор из числа сотрудников Московского охранного отделения провел ана­лиз работы международного социалистического органа в Париже (1900 г.), Штутгарте (1907 г.), Копенгагене (1910 г.), Базеле (1912 г.) по вопросам вой­ны и мира. Резолюции соответствующих конгрессов давали ему возможность сделать вывод о превращении социалистами всех стран мировой войны в войну против своих правительств, чего на самом деле не произошло. Сло­жившуюся ситуацию сотрудник охранки объяснял «нежизненностью» анали­зируемого им учения ¹¹. Конечно, такие лидеры большевизма, как И.В. Ста­лин, ЯМ. Свердлов, Г.К. Орджоникидзе, М.В. Фрунзе, С.С. Спандарян зна­ли упомянутые документы не хуже некоторых агентов Охранного отделения, но поверить в бесперспективность идей солидарности пролетариев всех стран они не могли. Поэтому спрогнозировать отказ подавляющего большинства представителей II Интернационала от ранее принятых решений им так и не удалось. Поняв же свою ошибку они, судя по всему, не были в полной мере уверены в том, что Ленин при всей его бескомпромиссности пойдет против мирового социалистического движения.

 

В такой ситуации в состоянии неуверенности, а порой растерянности пребывали в Сибири в начале войны даже такие «твердокаменные» больше­вики, как Свердлов и Фрунзе. Об этом можно судить по их эпистолярному наследию. Так, Свердлов 2 октября 1914 г. писал из Селиванихи своей жене и соратнику К.Т. Новгородцевой: «Вопрос о данной войне чрезвычайно сло­жен. С каким критерием подойти к нему? Не должен сознательный человек брать таковым интересы рабочего класса одной какой-либо страны. Необхо­димо исходить из перспектив международного рабочего движения». Однако далее эти рассуждения переходят в полное смятение: «О рабочих нигде ни звука. Неужели замерло все? Знаем, что все левее либеральной прессы унич­тожено. И только. Разгромлены ли союзы, клубы? Где депутаты? Каково их отношение к войне? Промелькнуло известие об аресте в Австрии Ленина. Верно ли, не знаем. В конце концов приходится сказать, что трудно желать победы какой бы то ни было из воюющих сторон. Еще труднее, сложнее вопрос о перспективах». Правда, в других письмах тому же адресату просле­живалась вера автора в революционную развязку мирового конфликта, но и она основывалась главным образом на эмоциях, а не на теоретических разра­ботках ¹².

 

Письма Свердлова, посланные из Туруханской ссылки в первые месяцы войны, были опубликованы лишь после XX съезда КПСС. Их содержание опровергало прежние представления о том, что «Я.М. Свердлов, находив­шийся за много тысяч километров от центра, без всякого труда ориентиро­вался в обстановке, крепко стоял на ленинских позициях»¹³. Однако, по­скольку на съезде был осужден культ личности Сталина, а не культ личности вообще, никаких новых выводов по данному вопросу не последовало. Даже, наоборот, в предисловии к соответствующим публикациям подчеркивалось, будто рассматриваемые письма являлись лишним доказательством решитель­ности и твердости автора, а их содержание полностью совпадало со взгляда­ми Ленина в отношении войны ¹⁴. Это противоречие не могло остаться неза­меченным, но в советское время было не принято критиковать лучших «бой­цов ленинской гвардии». Поэтому некоторые авторы пытались оправдать поведение Свердлова в начале войны. Так, Н.Н. Щербаков ссылался на «ото­рванность Туруханского края от остального мира»¹⁵, а В.М. Самосудов с Н.Ф. Оруевой – на недостаток времени для осмысления столь глобальных собы­тий ¹⁶. На объективную невозможность Якова Михайловича дать исчерпыва­ющий анализ ситуации, «до конца определить перспективы развития между­народного рабочего движения» после объявления войны указывалось и в мемуарах его жены. Правда, там же одновременно утверждалось, будто по основным вопросам войны, мира и революции взгляды Свердлова и Ленина совпадали¹⁷.

 

В свою очередь выдержки из письма Фрунзе, адресованные в январе 1915 г. И.М. Петрову, стали постоянно цитироваться в исторической литера­туре уже с началом 1940-х годов. Оно посвящалось размышлениям автора в Манзурской ссылке по поводу революционных перспектив военного време­ни. В письме констатировалось: «Что же касается современной войны, то, по-моему, русским социалистам ни с каких точек зрения невозможно выска­зываться за активное участие в войне с нашей стороны. Это и принципиально недопустимо и практически бессмысленно. Вот Вам мой взгляд. Вообще я смотрю на положение дел довольно оптимистически. Воинствующий задор скоро схлынет, выплывут на сцену все старые больные вопросы нашей жиз­ни, ибо война их только обострит, и снова закипит работа» ¹⁸. Данная цитата преподносилась в советской историографии, с одной стороны, как демонст­рация неувядающего революционного оптимизма автора, с другой – как доказательство сходства его взглядов с ленинскими. Однако в обоих случаях делать это было некорректно. Во-первых, рассматриваемое письмо содержа­ло и довольно пессимистические изречения, которые умышленно скрыва­лись. В них Фрунзе, развивая свои рассуждения, подчеркивал: «... Каких-либо радикальных перемен в ближайшем будущем я не ожидаю. Мне думает­ся скорее, что мы вступаем в период длительного внутреннего затишья» ¹⁹. В большинстве случаев умалчивался и тот факт, что получатель данного пись­ма И.М. Петров принадлежал к партии социалистов-революционеров. А кон­такты с эсерами, по представлениям официальных идеологов советского государства, могли дискредитировать столь легендарную личность. Во-вторых, в письме ничего не говорилось о необходимости превращения империалис­тической войны в гражданскую, не высказывалась мысль о пользе пораже­ния своего правительства, не ставился вопрос о создании нового Интернаци­онала. Не было всего этого и в рассматриваемых письмах Свердлова. В ре­зультате при анализе эпистолярного наследия двух выдающихся деятелей большевистской партии историки попали в довольно сложное положение, выход из которого был предложен В.С. Эмексузяном. На его взгляд, Фрунзе, Свердлов и их соратники «близко подходили к точке зрения В.И. Ленина», изложенной в «Тезисах о войне» ²⁰. В какой-то мере это верно, так как они выражали интернационалистические идеи и надеялись на революционное завершение мирового конфликта. Однако на таком основании нельзя счи­тать их позицию ленинской. Ведь интернационализм как таковой являлся фундаментом для антивоенных платформ всех левых социал-демократов и центристов, включая Ю.О. Мартова, Л.Д. Троцкого, Ф.И. Дана, И.Г. Церете­ли. Очевидно, искусственное подтягивание теоретического уровня некото­рых соратников Ленина до понимания основ ортодоксального марксизма было следствием не только идеологических установок, но и слабой изученности в советской историографии небольшевистских тактических установок внутри российской социал-демократии.

 

По единодушному мнению авторов тех лет, новый этап в жизни сибир­ской ссылки наступил после проникновения туда работ Ленина и докумен­тов партии по вопросам войны. Если данный вывод отнести к ссыльным большевикам, то с ним трудно не согласиться. Его лишний раз подтвержда­ли, например, труды Свердлова и Фрунзе, написанные в конце 1915 – нача­ле 1917 г. по соответствующим проблемам ²¹. В них уже четко прослежива­лись чисто большевистские взгляды в отношении империалистической вой­ны. Однако сам процесс восприятия ленинских идей сосланными в Сибирь пролетарскими революционерами значительно упрощался в советской лите­ратуре. Его объективному анализу в немалой степени препятствовало отсут­ствие единого представления о времени получения «Тезисов о войне» за Ура­лом. По поводу данного факта в публикациях разных лет встречалось множе­ство указаний ²². Разумеется, авторы всячески старались приблизить столь важное, с их точки зрения, событие, но в исследовательских трудах для этого требовались доказательства. Поэтому неудивительно, что сведения о самых ранних датах проникновения ленинских тезисов в Сибирь содержались, как правило, в мемуарах. Так, например, В.Л. Швейцер утверждала, будто полу­чила указанную работу от Н.К. Крупской еще в сентябре 1914 г., о чем сразу дала знать Сталину²³. Данные воспоминания были созданы в период «культа личности» и после XX съезда КПСС стали восприниматься уже скептически. Однако в 1957 г. вышли в свет мемуары Е.Д. Стасовой, в которых сообща­лись еще более ранние сроки появления рассматриваемых тезисов в крае. Автор уверяла, что это произошло в августе 1914 года ²⁴. Между тем, тезисы Ленина по поводу войны были доставлены из-за границы в Петроград только 24 сентября 1914 года ²⁵. Следовательно, так рано в сибирской ссылке знать о них не могли. Видимо, это прекрасно понимали А.П. Мещерский и Н.Н. Щербаков. В своей совместной монографии они подчеркивали, что «в луч­шем случае тезисы В.И. Ленина могли получить в конце октября – начале ноября там, где почту получали быстрее – в Тобольской губернии и Нарымском крае» ²⁶. В середине 1980-х гг. их поддержала Евсеева, хотя ранее данное событие она относила к началу мировой войны ²⁷. Все это в свою очередь противоречило позиции Эмексузяна, убежденного в том, что ленинские те­зисы до 1915 г. вообще не могли попасть в Сибирь ²⁸. Действительно, источ­ников, подтверждающих их распространение в крае в 1914 г. пока не обнару­жено. Есть только косвенные свидетельства о знании ссыльными социал-демократами Нарыма ленинской тактики по соответствующему вопросу в указанное время ²⁹. Этими данными как раз и пользовались историки, наста­ивавшие на получении в сибирской ссылке «Тезисов о войне» еще до 1915 года. Однако при постоянном ее пополнении новыми репрессированными революционерами такое положение дел вполне объяснимо. Разумеется, идеи рассматриваемых тезисов могли распространяться в ссылке значительно бы­стрее, чем сам их источник. И все же в хронике «В.И. Ленин и революцион­ное подполье в Сибири» были зафиксированы сведения о получении и рас­пространении тезисов в регионе еще в начале войны ³⁰. Они были заимство­ваны из статьи Евсеевой, изданной в 1976 году. Все это выглядело более чем странно, поскольку она посвящалась совсем другой проблеме, а случаи распространения «Тезисов о войне» на ее страницах никак не документиро­вались ³¹.

 

При разногласиях в определении времени получения ленинских тезисов в Сибири советские историки были единодушны в оценке их эффективнос­ти. После ознакомления с ними, как подчеркивалось многими исследовате­лями, ссыльные большевики безоговорочно поддержали пораженческие идеи. Однако такой вывод явно не состыковался с содержанием воспоминаний непосредственных участников данных событий. Так, Е.Д. Стасова в мемуа­рах «Страницы жизни и борьбы» указывала, что не все большевики, сослан­ные в Сибирь, поняли «линию В.И. Ленина», т.е. позицию «война – войне» ³². А по воспоминаниям Ю.П. Гавена, в Енисейской ссылке даже после получе­ния соответствующих документов ЦК среди представителей большевистской партии встречались сторонники оборончества. Один из них – И.В. Вардин (Мгеладзе) – старался доказать, будто «именно он стоит на истинно больше­вистской точке зрения», ибо настоящий большевизм, по его мнению, должен признавать защиту Отечества ³³. Иначе как политическим каламбуром такое высказывание назвать невозможно. А между тем даже во взглядах М.П. Том­ского некоторые из его соратников находили «законченное оборончество» ³⁴. Окончательным оно, разумеется, не было, поскольку, подчиняясь партий­ной дисциплине Томский вскоре пополнил лагерь пораженцев. Однако дан­ный факт указывает на то, что большевики-оборонцы порой встречались в сибирской ссылке.

 

Судя по мемуарным публикациям, нелегко было определиться в своем отношении к войне и ссыльным меньшевикам. Так, находившийся на по­селении в Якутии М.М. Константинов вынужден был признать: «Формулу для решения этого вопроса, имеющего мировое значение, большинству из нас давали Циммервальд и Кинталь, но надо сознаться, не все мы могли ее продумать до конца и принять» ³⁵. Как видно, не только пораженческие, но и общие нтернационалистические идеи не просто усваивались ссыльными социал-демократами. А если учесть, что в Циммервальдской и Кинтальской международных конференциях наряду с меньшевиками-интернацио­налистами активно участвовали большевики, то станет понятно, почему далеко не все репрессированные эсдеки считали необходимым относиться к ленинским тезисам особым образом. Однако все это, как правило, игно­рировалось советскими историками. В их трудах скорее можно было вcтретить выдержки из мемуарных источников, характеризовавших «Тезисы о вой­не» как «набат среди темной ночи, созывающий на борьбу всех честных проле­тариев против кровавого безумия империалистической буржуазии», как «про­жектор, осветивший международный горизонт лучом марксистско-ленинско­го анализа» ³⁶.

 

Интенсивное распространение интернационалистических изданий и антивоенных документов РСДРП началось в Сибири с весны 1915 года. По этому поводу в литературе не было никаких расхождений, так как данный факт подтверждался целым комплексом источников. Своеобразный итог рас­сматриваемому процессу был подведен в обобщающих монографиях 1980-х годов. В них указывалось, что к концу 1916 г. в ссылке были уже получены «Тезисы о войне», манифест ЦК большевиков «Война и российская социал-демократия»», резолюции Бернской конференции заграничных секций РСДРП, материалы международных социалистических конференций в Циммервальде и Кинтале. Кроме того, через ссыльных большевиков в Сибирь поступили 33, 37, 38, 40–47, 50, 51, 54–56 номера центрального органа РСДРП – газеты «Социал-демократ», был получен теоретический журнал «Коммунист». В годы первой мировой войны в регионе распространялись также листовки Русского бюро ЦК, многие работы Ленина, ряд легальных большевистских изданий ³⁷.

 

Все это, естественно, не могло не способствовать усвоению пораженчес­ких идей ссыльными большевиками. Однако данный процесс был очень слож­ным и противоречивым. Даже после получения в Сибири соответствующих директив не все сторонники Ленина согласились с их содержанием, но партий­ная дисциплина в итоге оказалась превыше всего. Поэтому по вопросам вой­ны и революции большевики выступили единым фронтом.

Примечания

1.           ЕВСЕЕВА А.Н. Ссыльные большевики Сибири в годы первой мировой войны: Автореф. канд. дис. Томск. 1975, с. 11, 12, 17.

 

2.           ПЯТНИЦКИЙ О. Записки большевика. 3-е изд. М. 1933, с. 203.

 

3.           ЯРОСЛАВСКИЙ Е. Накануне Февральской революции в Якутске. В кн.: В якутской нево­ле. М. 1927, с. 31, 32.

 

4.           См., напр.: ЯРОСЛАВСКИЙ Е. Десять лет. - Каторга и ссылка. 1927. № 1, с. 25.

 

5.           КОРНИЛЬЕВ Я.П. М.В. Фрунзе в Манзурской ссылке. – Каторга и ссылка. 1927. № 6, с. 181; ШВЕЙЦЕР В. Товарищ Сталин в Туруханской ссылке. – Пролетарская революция. 1937. № 8, с. 163; Центросибирцы. М.-Л. 1927, с. 47.

 

6.           Нарымская ссылка (1906–1917 гг.). Сб. документов и материалов о ссыльных большевиках. Томск. 1970, с. 250, 349.

 

7.           ПЕТРОВ П.У. Из истории революционной деятельности ссыльных большевиков в Якутии. Якутск. 1952, с. ПО; МАКАРОВ Г.Г. Октябрь в Якутии. Ч. 1. Якутск. 1979, с. 179.

 

8.           ЯРОСЛАВСКИЙ Е. Что было 9 лет назад в Якутске. – Пролетарская революция. 1926. № 3, с. 226; ЕГО ЖЕ. Февральская революция в Якутии. – 100 лет Якутской ссылки. М. 1934, с. 283.

 

9.           Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), ф. 89, оп. 8, д. 170, л. 1-40.

 

10.      ЗАЛЕЖСКИЙ В. В стране поднадзорной. М.-Л. 1924, с. 58, 59.

 

11.      Большевики. Документы по истории большевизма с 1903 по 1916 г. бывшего Московского охранного отделения. 3-е изд. М. 1990, с. 232.

 

12.      СВЕРДЛОВ Я.М. Избранные произведения. Т. 1. М. 1957, с. 285, 286, 290-292, 297-300.

 

13.      ЗЕЛИКСОН-БОБРОВСКАЯ Ц. Яков Михайлович Свердлов. М. 1938, с. 39.

 

14.      БЫЧКОВА Н.В. Письма Я.М. Свердлова из ссылки (1911 – 1916 гг.). – Исторический ар­хив. 1956. № 5, с. 106.

 

15.      ЩЕРБАКОВ Н.Н. О некоторых вопросах деятельности большевиков в восточно-сибирской ссылке (1914–1917 гг.). В кн.: Партийные организации Восточной Сибири в борьбе за победу социализма и коммунизма. Иркутск. 1968, с. 18.

 

16.      Борьба большевиков в Сибири против оппортунизма за создание и укрепление партийных организаций. Омск. 1980, с. 188.

 

17.  СВЕРДЛОВА К.Т. Яков Михайлович Свердлов. М. 1957, с. 239.

 

18.      СИРОТИНСКИЙ С.А. В далекой сибирской ссылке. В кн.: Труды Краснознаменной акаде­мии им. М.В. Фрунзе. Сб. 4. М. 1941, с. 241; Очерки по истории Иркутской организации КПСС. Ч. 1. Иркутск. 1966, с. 195; ЕВСЕЕВА А.Н. Ук. соч., с. 12.

 

19.      ФРУНЗЕ М.В. Неизвестное и забытое: публицистика, мемуары, документы, письма. М. 1991, с. 51.

 

20.      ЭМЕКСУЗЯН В. По ленинскому пути. Красноярск. 1979, с. 77-79.

 

21.      СВЕРДЛОВ Я.М. Очерки по истории международного рабочего движения. – Избранные произведения. Т. 1, с. 110–130; ФРУНЗЕ М.В. Письма о войне. В кн.: Неизвестное и забытое.., с. 60–121.

 

22.      См.: БУХАНЦОВ В.В. Историческая литература об отношении ссыльных социал-демок­ратов к мировой империалистической войне. – Ссыльные революционеры в Сибири. Вып. 11. Иркутск. 1989, с. 73–75; СОКОЛОВ А.И. Идейно-политическая борьба в сибир­ской ссылке в период между двумя буржуазно-демократическими революциями (Совре­менная историография проблемы). – Там же, с. 90–92.

 

23.      ЩВЕЙЦЕР В. Сталин в Туруханской ссылке. М. 1940, с. 19, 20.

 

24.     СТАСОВА Е.Д. Страницы жизни и борьбы. М. 1957, с. 77.

 

25.      См.: СИДОРОВ К.Ф. К вопросу о появлении и распространении манифеста В.И. Ленина «Война и российская социал-демократия». – Исторические записки. Т. 75. М. 1965, с. 299.

 

26.     МЕЩЕРСКИЙ А.П., ЩЕРБАКОВ Н.Н. В.И. Ленин и политическая ссылка в Сибири. Иркутск. 1973, с. 131.

 

27.  ЕВСЕЕВА А.Н. Политические ссыльные Нарымского края в годы первой мировой войны. В кн.: Томская областная организация – боевой отряд КПСС. Томск. 1985, с. 18; ЕЕ ЖЕ. Участие ссыльных большевиков в революционной пропаганде среди солдатских масс в Сибири в 1914–1917 гг. В кн.: Большевики Сибири и Дальнего Востока в борьбе за массы. Томск. 1976, с. 138.

 

28.  ЭМЕКСУЗЯН В. Ук. соч., с. 95.

 

29.      См.: ТЕМКИН Я. Большевики в борьбе за демократический мир (1914–1918 гг.). М. 1957, с. ПО.

 

30.      В.И. Ленин и революционное подполье в Сибири. Омск. 1983, с. 282.

 

31.      ЕВСЕЕВА А.Н. Участие ссыльных большевиков в революционной пропаганде среди сол­датских масс, с. 138–147.

 

32.      СТАСОВА Е.Д. Ук. соч., с. 77.

 

33.      ГАВЕН Ю.П. Революционное подполье в период империалистической войны в Енисей­ской губернии. – Каторга и ссылка. 1927. № 7, с. 114, 115.

 

34.      ЯРОСЛАВСКИЙ Е. Февральская революция в Якутии, с. 281.

 

35.      КОНСТАНТИНОВ М. Мартовские дни у Ледовитого океана. – Каторга и ссылка. 1925. № 2, с. 19.

 

36.      Борьба за власть Советов в Енисейской губернии. Сб. документов и воспоминаний. Крас­ноярск. 1958, с. 17.

 

37.      Рабочий класс Сибири в дооктябрьский период. Новосибирск. 1982, с. 385; Большевистская печать и ее роль в политическом просвещении и организации пролетариата в Сибири. Томск. 1984, с. 188-209.